Зелёная рогатая гусеница сидела на берёзе и завтракала. Ветерок налетел неожиданно. Зашумел в ветвях, захлопал резными листочками и стал клонить берёзу к земле. Гусеница, как ни старалась, не смогла удержаться на глянцевом листе и соскользнула вниз. Падение было недолгим, а приземление мягким. Она угодила в раскинутую между зверобоем и можжевеловым кустом паучью сеть. Сеть спружинила, как батут, но не подкинула гусеницу к небу, a немного покачала и успокоилась. Гусеница огляделась. Рядом на можжевельнике, подставив спину солнцу, грелась большая серая Муха. Потирая лапки, она равнодушно предупредила беднягу:
- Сейчас вернётся Паук и тебя съесть.
- Я убегу, - легкомысленно ответила Гусеница и попыталась приподнять одну ножку, другую, третью... Но не тут-то было. Липкая паутина крепко держала её. И Гусеница испугалась. А Муха продолжала задумчиво перебирать лапками можжевеловые иголочки. Казалось, чужая беда её не трогает. А что? Она ведь уже сделала доброе дело - предупредила о появлении хозяина. Дальнейшее её не касается... Нужно было спасаться. И Гусеница, недолго думая..превратилась в блестящую тёмно-коричневую куколку.
БОМБА
Паук возвращался домой хмурым, потому что на соседнем кусте чертополоха Лось опять порвал его сеть. У паука обычно несколько сетей. Одна основная — это собственно и есть дом — и ещё несколько других, которые его и кормят. И вот теперь одна из них снова была порвана. Паук сердился, хотя и понимал, что Лось не нарочно, что огромному зверю трудно разглядеть в траве маленькие прозрачные ловушки, но всё равно было обидно.
Паук ступил на край дома-сети и почувствовал, как она тяжело запружинила под каждой лапкой. Необычная добыча покачивалась в паутине. Такого улова у него ещё не было. Паук приблизился, потрогал прохладный продолговатый предмет и ощутил под лапкой: тук-тук, тук-тук, тук-тук. - Бомба! — ахнул он. — С часовым механизмом! — И шёпотом завопил:
- Караул! Спасайся, кто может! Сейчас рванёт! - и забился от страха под листок зверобоя.
Время шло. Но всё было тихо. Лишь по обыкновению сухо трещали кузнечики да монотонно гудели над цветами пчёлы. Муха на можжевеловой ветке двумя лапками старательно протёрла свои серебристые глаза и укоризненно сказала:
- Нельзя же так из-за порванной сети расстраиваться.
Паук опасливо выглянул из-под листка и шёпотом попросил:
- Говорите, пожалуйста, тише. А то от вашего громкого голоса детонатор на бомбе сработает.
Муха подозрительно огляделась вокруг.
- На какой бомбе? — спросила она.
- Тише, — взмолился Паук. — Видите вон ту штуку в центре паутины?
Муха многозначительно повертела лапкой возле виска и снисходительно сказала:
- Вижу. И что? Недавно там была Гусеница. Но она испугалась вас и превратилась в куколку.
- Ну да! - не поверил Паук. - А почему тукает?
И он осторожно выглянул из-под листка, проверяя, там ли ещё продолговатый коричневый предмет, так его напугавший.
- Это у неё бьётся сердце, — пояснила Муха и отвернулась.
Паук приложил лапку к своей груди и почувствовал: тук-тук, тук-тук, тук-тук.. Похоже. И он снова спрятался в укрытии под листом зверобоя. Муха бесстрашно сидела неподалёку от бомбы и позёвывала. Тогда Паук осмелел и вылез наружу. Осторожно подкрался он к куколке и слегка куснул её. И чуть не сломал зубы твёрдую блестящую оболочку! Паук вскрикнул от боли и призадумался. Наконец он решил: «Ну и ладно. Вот вылупится из неё бабочка, тут-то я её и съем»
ЛОСЬ
Вскоре Паук привык к куколке. Она ему даже нравилась. Туканье перестало пугать, хотя в ночной тишине оно порой казалось оглушительным. Соседние ловушки Паук стал навещать реже. Прибежит, наскоро проверит улов, подтянет ослабшую нить и назад, домой к куколке Видя это, большая серая Муха, которая изредка посещала можжевеловый куст, неизменно произносила одну и ту же фразу; - Нянчишься? Ну-ну. Поглядим, что из этого выйдет.
Вечерами перед сном Паук часто думал: «Интересно, какая из неё выйдет бабочка? Хорошо бы - большая, чтобы сразу наесться. А крылышки можно оставить себе - полетать, мир посмотреть».
Паук летал в своей жизни только один раз, осенью, да и то в детстве. Тогда мама разорвала их дом-паутину на тысячу клочков и отправила его, братьев и сестёр в жизнь, каждого на своём лоскутке. Лететь было страшно. Паучок крепко зажмурил глаза и почти ничего не видел вокруг, желая поскорее приземлиться. Другое дело сейчас. Он ни за что бы не испугался. Летел бы себе и летел, любуясь окрестностями. Может присмотрел бы для дома поляну получше, хотя и здесь ничего - между можжевеловым кустом и зверобоем. Вот разве что лоси. Так в мечтах прошла сначала одна неделя, потом другая. Паук терпеливо ждал.
Однажды Паук услышал оглушительный треск: по лесу шёл сохатый. Паук едва успел юркнуть в можжевеловый куст, как сеть, на которой он только что сидел, облепила косматую морду зверя. Лось недовольно фыркнул и помотал головой. Куколка оторвалась от липкой паутины, перекувыркнулась несколько раз в воздухе и упала на тропинку, под самые копыта Лося. Паук из своего можжевелового убежища с ужасом увидел, как широкое, как клешня, копыто нависло над его куколкой. В глазах у Паука потемнело, затем вспыхнули яркие колючие светляки и поплыли, превращаясь в размытые пятна.
- Только не это,— едва прошептал Паук и потерял сознание. Он свалился с куста и повис, медленно раскачиваясь как маятник, на багровой от заходящего солнца паутине.
ЧУДО
Когда Паук очнулся, Лось давно уже прошёл мимо. А бедняга всё висел вниз головой на паутинке. Занималась заря. Всё вокруг просыпалось. Начинался новый летний день. Большая серая Муха, сидя на кусте можжевельника протирала глаза.
- Это что, новая мода - спать вниз головой? - спросила она, заметив, что Паук пошевелился.
- Моя куколка! - прошептал бедняга, с ужасом припоминая вчерашнее.
- Что ей сделается-то? -хмыкнула Муха. А куколка, и правда, целая и невредимая лежала на земле прямо под носом у Паука. Он увидел её и очень обрадовался! Но, приблизившись, Паук вдруг обнаружил на блестящей полированной поверхности оболочки куколки широкую трещину. И испугался.
- Всё пропало! — воскликнул он. — Лось на неё наступил! Бедная моя! - рыдал Паук.- Я так и не узнаю, какая бабочка в тебе скрывалась.
- Терпеть не могу нытиков! - пробормотала Муха и улетела по своим делам.
Паучьи слёзы собрались в ручеёк и потихоньку просочились в трещину на оболочке куколки. То ли от сырости, то ли от того, что слёзы были солёными, — не известно, только внутри куколки произошло какое-то движение. Трещина стала увеличиваться. Из неё показалась рогатая голова. Затем прижатые к спинке усики, лапки, маленькие сморщенные крылышки и, наконец, длинное мохнатое брюшко. На свет выползло совершенно нелепое существо.
БЕГЛЯНКА
- Ура! — мигом прекратив реветь, закричал Паук.
- Свершилось чудо! Моя дорогая куколка! — и, не раздумывая, полез обниматься.
- Вы кто? - отстраняясь, спросило существо. Впрочем, сопротивлялось оно не сильно, потому что ещё не до конца проснулось.
- Я твой друг! Я тебя нянчил и охранял! Я спас тебя от вреднющего Лося! Он хотел тебя растоптать своим огромным копытом. А я не дал! - тараторил Паук, слегка привирая. Радость переполняла его. Куколка цела! И даже превратилась в бабочку!
- Значит, ты мой друг. А я кто? - спросило существо. Оно стало делать нехитрую зарядку крылышки, то раскроет, то слегка помашет ими. Те потихоньку расправлялись.
- Ты бабочка, - ответил Паук, разглядывая незнакомку.
- Значит, я Бабочка. Ты мой друг. А Лось вреднющий? - кокетливо взмахивая крылышками, уточнила Бабочка.
- Ещё какой вреднющий! - подтвердил Паук. Он мои сетки рвёт.
- А зачем тебе сетки? - поинтересовалась Бабочка.
Паук примолк и с ответом не спешил. Он призадумался: если сказать правду - Бабочка испугается и улетит. Останется он, как и прежде, один. Не о ком тогда будет заботиться и не с кем дружить. Не с Мухой же, в самом деле!
О том, что когда-то он мечтал Бабочку съесть, Паук теперь и не вспоминал. Он смущённо прокашлялся и сказал:
- Я... я... я гамаки плету! В них разные мушки, букашки, как на качелях, качаются...
- Здорово! - обрадовалась Бабочка, и в её огромных круглых глазах заиграли переливчатые радуги.
- А меня покачаешь?
- Конечно, - пообещал Паук.
- А ты будешь со мной дружить?
- Буду раз ты меня спас, — улыбнулась Бабочка.
Между тем крылышки её расправились, натянулись как корабельные паруса, и затрепетали. Бабочка резко взмахнула ими и вдруг перенеслась с земли на стебель
цветка. Ещё взмах — и она уже красуется на жёлтом глазке ромашки. Взмах — и Бабочка, приплясывая, понеслась над поляной, поднимаясь всё выше и выше, улетая всё дальше и дальше от того места, где сидел растерявшийся Паук. Наконец она влилась в общий танец луговых бабочек и затерялась среди них.
- Эй, эй! — опомнился Паук. — Ты куда? А как же гамаки? Как же наша дружба?
Он ловко, как матрос на мачту, взобрался на самую верхушку зверобоя, огляделся и понял, что отличить свою Бабочку от прочих не сможет. И с досадой воскликнул:
- Вот глупая! Потеряется!
Паук мигом сообразил, что нужно делать, и принялся за работу. Он соткал белый кружевной платочек. Едва удерживаясь на качающейся под его тяжестью верхушке
зверобоя, начал призывно махать и кричать:
- Эй, Бабочка! Сюда, сюда! Я здесь!
ВОЗВРАЩЕНИЕ
Бабочка появилась только к вечеру. К этому времени Паук совсем уже охрип от крика и потерял надежду увидеть беглянку. Его кружевной платок одиноким флагом
развевался на вершине зверобоя, а сам он угрюмо сидел в новой накрепко сотканной паутине.
- Вот и я, — беззаботно сказала Бабочка, устраиваясь рядом с платком.
- Летала, летала — ах, как чудесно летать! — и устала. Тут я увидела кружевной платок и вспомнила о тебе, о том, как ты рассказывал про свои гамаки. И захотелось мне в одном из них покачаться
- Что жі — хмуро сказал Паук. — Садись, — и показал на сеть.
Бабочка легкомысленно слетела в неё, сложила крылышки и, убаюканная лёгким покачиванием, мигом уснула. Во сне она восторженно бормотала: «Ах, цветы! Ах пыльца! Ах, нектар!»
А Паук всю ночь размышлял. Недовольно ворчал, передразнивая: «Ах, цветы!.. Ах, нектар!.. Вот наступит утро, и она вновь улетит. Вдруг насовсем?! Нет уж! Не отпущу»
Паук взял да и примотал крепко-накрепко лапки и брюшко Бабочки к паутине.
ПЛЕННИЦА
Наутро Бабочка попыталась сначала потянуться, а потом и взлететь. Но ничего у неё не вышло! Тогда она позвала:
- Друг! А друг!
- Я здесь, — откликнулся из можжевелового куста Паук. За всю ночь он ни разу не сомкнул глаз. И от этого был сильно не в духе.
- Я не могу взлететь, — пожаловалась красавица. - Кто-то держит меня за лапки и за брюшко.
- Это я держу, — признался Паук.
- Ты? Но зачем? — удивилась Бабочка. — Мне хочется кружиться и порхать над цветами с такими же бабочками, как и я.
Паук совсем помрачнел:
- Затем и держу, чтобы ты не улетела. А то, что же это за дружба, когда ты меня одного на целый день оставляешь?!
Бабочка ещё раз дёрнулась и, смирившись, затихла.
- А я тебя, между прочим, нянчил,- в голосе Паука послышался упрёк.
- Знаю, — тихо ответила Бабочка.
- И от вреднющего Лося спас, — напомнил Паук.
- Спасибо, — прошептала Бабочка.
- А за это я требую, чтобы ты со мной дружила! - воскликнул Паук.
- И как же мы будем дружить? — спросила Бабочка.
- А вот как: я буду и дальше о тебе заботиться, кормить... качать в гамаке...
- А я? Что буду делать я?
- Ничего. Это я буду исполнять все твои желания, - пообещал Паук. — Скажи, чего ты хочешь?
- Летаты! — взмолилась Бабочка.
- Это я уже слышал! - рассердился Паук. — У тебя что, других желаний нет?
- Не знаю, — честно призналась та.
- Может, цветочного нектара хочешь? — подсказал Паук.
- Может, — безразлично согласилась Бабочка
- Вот это другое дело! — обрадовался Паук. — Добудем! — И, быстро-быстро перебирая лапками, заскользил с листка на листок
ВЕДЁРКО НЕКТАРА
Паук выбрал самый красивый цветок. Он взобрался на купол большого синего колокольчика и стал терпеливо ждать. Вскоре прилетела Пчела. Она деловито забралась внутрь медоноса, загудела там, словно пылесос собирая в небольшое ведёрко душистый нектар. Пауку только того и надо было. Пользуясь тем, что Пчела занята и ничего вокруг не замечает, быстро заплёл вход в колокольчик ячеистой паутиной. И Пчела оказалась в ловушке. Она увидела это, лишь когда наполнила ведёрко и собралась выбраться наружу. Тут её и поджидал сюрприз. Вернее Паук. Он сидел по ту сторону крепкой решётки и ухмылялся. Это была неслыханная дерзость! Пауки никогда раньше не нападали на пчёл. Поэтому Пчела чуть не задохнулась от возмущения.
- Что за новости?! — воскликнула она. — Чего тебе надо?
- Отдай ведёрко с нектаром, тогда выпущу! — сказал ей Паук.
- Еще чего! - возмутилась Пчела. — Разве это ты летал за тридевять земель? Разве ты отыскивал среди сотен цветов самые медоносные? Разве ты собрал нектар?
- Ну, и сиди себе взаперти, — спокойно ответил Паук и спрятался на куполе колокольчика.
Пчела ухватилась лапками за частые прутья решётки и попыталась их расшатать. Да лишь накрепко к ним приклеилась.
- Эй, Паук, — позвала она. — Скажи, зачем тебе нектар? Ведь пауки им не питаются.
- А мне для друга, — свешивая голову с голубого купола, охотно объяснил Паук.
- Для друга мог бы и сам собрать, — проворчала Пчела.
- А я не умею, — простодушно сообщил Паук.
Пчела призадумалась, потом посмотрела на цветочные часы и забеспокоилась.
- Так и быть, забирай, — вздохнула она. — Только само ведёрко я тебе не отдам. Мне за него в улье отчитываться надо. Перелей нектар во что-нибудь да выпусти меня поскорей. Я ведь на работе! Мне теперь и-за тебя двойную норму нектара собрать придётся.
- Я мигом, — обрадовался сговорчивости Пчелы Паук.
И соткал из паутины плотный объёмистый котелок.
КАПРИЗНИЦА
Домой Паук добирался долго. Ноша была тяжёлой, да и обращаться с ней надо было осторожно, чтобы не потерять ни единой капельки. Наконец он поставил пе-
ред Бабочкой полный котелок душистого нектара.
- Вот, принёс. Самый свежайший, — гордо сообщил он.
Бабочка погрузила в нектар хоботок, сделала несколько крохотных глотков и снова свернула хоботок в тугую спиральку.
- Не нравится? — забеспокоился Паук.
- Нет, — вздохнула Бабочка. — Какой-то он горький, Словно полынь.
- Что ты! Какая полынь? — забормотал расстроенный Паук. — Он из колокольчика. Пчела в этом разбирается... Может, надо было из другого цветка?
Вчера, когда я летала, я попробовала нектар всех цветов. Из колокольчиков тоже. И всюду он был сладкий и ароматный.
Паук сунул палец в котелок и осторожно лизнул. Напиток был густым и таким приторным, что перехватывало горло.
- Ну, ты и привереда! — возмутился он. — Просто капризница!
- Наверное, у меня нет аппетита, — предположила Бабочка. — Когда я вчера летала..
- Да что ты заладила: «летала, летала»! - рассердился Паук. - Я тоже летал... в детстве... Ничего в этом хорошего нет! Страх один!
- А вот и нет! - удивилась Бабочка. - Сверху поляна выглядит такой... такой...
- Какой? - съязвил Паук.
- Словами не передать, - Бабочка затрепетала крыльями, - это надо видеть!
- Видеть, видеть! - раздосадованно закричал Паук и нервно забегал взад-вперёд по паутине. - Как увидеть, если летать не умею! Да и крыльев у меня нет!
- Как нет крыльев?- Бабочка впервые с интересом оглядела Паука. Но ты же сказал, что ты мой друг! У всех моих вчерашних друзей были крылья. То есть, я хотела сказать, у тех, с кем я летала, - поправилась Бабочка.
- А у меня их нет! — совсем разнервничался Паук и спрятался в можжевеловый куст.
- Эй, - позвала Бабочка.
Паук не ответил.
- Мы же друзья. Давай вместе что-нибудь придумаем.
- Что? - с надеждой спросил Паук и выглянул из куста.
-Ну, например, ты заберёшься ко мне на спину, и мы полетим вместе, - предложила пленница.
- Ага, только она полетит к небу, а ты к земле! - вклинилась в разговор невесть откуда взявшаяся Муха.
- Нет уж, спасибо! - сказал Паук и снова спрятался. Молчание длилось долго. Бабочка сидела неподвижно, замерев на месте. Муха потирала лапки. А Паук и носа из куста не высовывал.
-Что ты так расстроился?
Наконец Бабочка ожила. Она радостно взмахнула крыльями, забилась в паутине, так что опрокинулся котелок с нектаром, и тяжёлые медовые капли янтарными нитями потянулись к земле. Бабочка закричала:
- Друг, ты где? Я придумала!
КРЫЛЫШКИ
Паук мигом вынырнул из укрытия.
- Что ты придумала? Говори скорей! - затараторил он.
- Я заметила, что ты искусный ткач, - улыбнулась Бабочка. — Вон какой платочек соткал, да и котелок такой не каждому смастерить под силу.
- Да, — засмущался польщённый Паук.- Это я могу. И что?
- А то! Сотки себе крылья, - сказала Бабочка.
- Ба! Да как же я сам не додумался? - обрадовался Паук, но тут же сник.- Смастерить крылья - пара пустяков. Но пользоваться-то я ими не умею.
- Не беда. Я научу, - успокоила Бабочка. - Ты же мой друг!
- И я смогу летать? - не поверил Паук.
- Конечно, не хуже меня, - обнадёжила Бабочка.
И Паук принялся за работу. Он был шустрым и работящим, поэтому вскоре перед ним лежали кружевные белоснежные крылышки
- Отличные! Мне нравятся! - похвалила Бабочка. - Их можно оставить белыми, а можно сделать и цветными.
- Как? - спросил Паук. Ему очень нравились разноцветные крылья бабочек павлиний глаз. Вот бы и ему такие - с яркими, цвета неба, зрачками.
- Если я слетаю на луг и принесу цветочной пыльцы, мы сможем их раскрасить, - сказала Бабочка.
Паук колебался: отпускать Бабочку возьмёт и не вернётся. Да тут ещё Муха подзуживала:
- Как же, принесёт она тебе пыльцу. Смоется - только её видели!
«У меня наконец есть крылья,- решился Паук. - Если что - Муха поможет, она на моей стороне, и я верну беглянку домой!»
Он распутал на пленнице паутину. Бабочка на радостях чмокнула Паука в макушку и полетела собирать для новых крылышек украшение.
ПОЛЁТ
Паук стал ждать её возвращения. Но он не просто ждал, а тренировался: то складывал, то раскрывал крылышки, которые так превосходно разместились на его мохнатой спине. С каждой минутой он чувствовал себя всё увереннее. Вдруг Паук взял да и подпрыгнул. Застучали быстро-быстро друг друга крылышки, но Паук не взлетел, как ожидал, а шлёпнулся назад, в паутину. Следующая попытка вновь оказалась неудачной. Но Паука это не остановило. Он долго бы ещё упражнялся, но тут вернулась Бабочка, да не одна, а с двумя нарядными подружками. И у каждой - полные горсти разноцветной пыльцы. Бабочки старательно раскрасили паучьи крылышки. Теперь они выглядели совсем как настоящие.
- Скоро мы полетим? — торопил подружек Паук, переступая всеми восьмью лапками.- Я без вас зря время не терял, - и он продемонстрировал свои успехи.
- Правда, взлетать я ещё не научился, но думаю, вы мне поможете!
Бабочки согласно закивали усиками и протянули Пауку лапки.
-Держись! - задорно крикнули они.
Паук крепко держал бабочек за лапки, и они, легко взмахнув крыльями, подняли его вверх.
И паучья сеть, и зверобой, и можжевеловый куст стремительно удалялись, уменьшались, теряясь где-то внизу. Паук, как и тогда в детстве, в первый свой полёт, испугался и зажмурился. Он повис между бабочками, а его беспомощно сложенные крылья лишь тормозили полёт. Паук был тяжёлый. И вскоре все три бабочки начали уставать.
- Маши крыльями! Помогай нам! - взмолилась его подруга. - Иначе мы уроним тебя.
Паук вытаращил глаза и отчаянно заработал крыльями. Лёгкий ветерок подхватил его, и дело пошло на лад. Теперь бабочки не тащили его, а лишь слегка подталкивали.
Паук даже осмелился посмотреть вниз. Поляна поразила его: так много разных цветов и трав росло на ней. Оказалось, что кроме зверобоя и можжевельника на свете есть множество других прекрасных уголков. Кто бы мог подумать!
Между тем бабочки решили: «Пора!» и расцепили лапки. Паук испугался, сложил крылья и, кувыркаясь в воздухе, полетел к земле.
- Маши! Маши! -закричала Бабочка, догоняя друга.
Паук послушался. Вскоре полёт его выровнялся. Он почувствовал себя увереннее.
- Ура! Получилось! - закричал Паук.- Летать здорово!
- Ура! - эхом отозвались бабочки, и послушная ветру пёстрая компания вскоре затерялась на жужжащей, стрекочущей, звенящей от солнца и тепла поляне...
